Кому на море суждено, кому в пехоте,
Кто на границе слышит боевой приказ,
А мы пожизненно влюбились в вертолёты,
И от того нам каждый взлёт как первый раз.

А мы врезаемся винтами в купол неба, Сердцами пробиваем облака,
Струятся за бортом и быль, и небыль,
Но не дрожит у вертолётчика рука.

В горах Афгана, над ущельями Кавказа, Отдавшись чувству долга и чутью,
Летали мы в огонь не для показа,
А жизни наши доверяли мастерству.

А мы врезаемся винтами в купол неба, Сердцами пробиваем облака,
Струятся за бортом и быль, и небыль,
Но не дрожит у вертолётчика рука.

Мы вертолётчики, мы не за строй, за совесть, Проводим мы дозор воздушных рубежей, Верстаем неоконченную повесть
О наших не вернувшихся друзей.

Нелегкий нам достался ломоть хлеба,
Судьба нередко норовит под дых,
Здесь силы против нас, и только небо
Нас принимает, как родных.

А мы врезаемся винтами в купол неба, Сердцами пробиваем облака,
Струятся за бортом и быль, и небыль,
Но не дрожит у вертолётчика рука.

Мы остро чувствуем поэзию полёта,
Мы верим в крепость лопастей,
Мы так гордимся нашею работой,
Мы так гордимся Родиной своей.

Мы верим в крепость лопастей,
Мы так гордимся нашею работой,
Мы так гордимся Родиной своей.

свернуть