Я женщин не бил до семнадцати лет —
В семнадцать ударил впервые.
Теперь на меня просто удержу нет:
Направо-налево
я им раздаю "чаевые".

Так как же случилось, что, интеллигент,
Противник насилия в быте,
Так низко упал я — и в этот момент,
Ну если хотите,
себя осквернил мордобитьем?

А было всё так: я ей не изменил
За три дня ни разу, признаться.
Да что говорить — я духи ей купил!
Французские, братцы,
за тридцать четыре семнадцать.

Но был у её продавец из "ТЭЖЭ" —
Его звали Голубев Слава, —
Он эти духи подарил ей уже —
Налево-направо
моя улыбалась шалава.

Я был молодой, и я вспыльчивый был —
Претензии выложил кратко,
Сказал ей: "Я Славку вчера удавил —
Сегодня ж, касатка,
тебя удавлю для порядка!"

Я с дрожью в руках подошёл к ней впритык,
Зубами стуча "Марсельезу", —
К гортани присох непослушный язык —
И справа, и слева
я ей основательно врезал.

С тех пор все шалавы боятся меня —
И это мне больно, ей-богу!
Поэтому я — не проходит и дня —
Бью больно и долго,
но всех не побьёшь — их ведь много.

Пусть мой профсоюз обсуждает меня
Хотят чтоб дошел я до моргу
Мне выговор дали, но как-то на днях
Я больно и долго ударил по морде профорга.

1963

свернуть